Глава 1.

О том, Что Божество непостижимо и что не должно с излишним любопытством доискиваться того, что не предано нам святыми пророками, апостолами и евангелистами.

Бога никтоже виде николиже. Единородный Сын, сый в лоне Отчи, той исповеда (Иоан.1,18). Итак, Божество неизреченно и непостижимо; ибо никтоже знает Отца, токмо Сын, ни Сына, токмо Отец (Матф.11,27). Так же и Дух Святый ведает Божие, подобно тому, как дух человеческий знает то, что в человеке (1 Кор.2,11). Кроме же самого первого и блаженнаго Существа, никто никогда не познал Бога, разве только тот, кому Он Сам открыл, - никто не только из людей, но даже и из премирных Сил, из самих, говорю, Херувимов и Серафимов.

Однако, Бог не оставил нас в совершенном неведении, ибо познание о том, что Бог есть, Он Сам насадил в природе каждого. И самое создание мира, его сохранение и управление возвещают величие Божества (Прем.13,5). Сверх того, Бог, сперва чрез закон и пророков, потом чрез Единороднаго Сына Своего, Господа и Бога, и Спасителя нашего, Иисуса Христа, сообщил нам познание о Себе, какое мы можем вместить. Поэтому все, что предали нам закон и пророки, апостолы и евангелисты, мы принимаем , познаем и почитаем (Дионисий Ареопагит, О именах Божи их); а выше того, ничего не испытуем. Ибо если Бог благ, то Он и податель всякаго блага, и непричастен ни зависти, ни другой какой страсти (Григорий Богослов, слово 28.); ибо зависть несродна естеству Божию, как безстрашному и единому благому. А поэтому Он, как всеведующий и промышляющий о благе каждаго, то, что нам потребно знать, открыл нам, а чего не можем понести, о том умолчал. Этим мы и должны быть довольны, в этом пребывать и не преступать пределов вечных (Прит. 22,28) и предания Божия.