Глава XIX
О богомужном действовании.
Блаженный Дионисий, выразившись, что Христос в Своей жизни явил нам некоторое новое богомужное действование, говорит об одном действовании, составившемся из человеческого и Божеского, не отрицая (в Нем двух) естественных действований. Ибо в таком случае мы могли бы говорить и об одном новом естестве, составившемся из Божеского и человеческого, так как — в чем действование одно, в том и сущность одна, по учению святых отцов. Но (Дионисий выразился так), желая показать новый и неизъяснимый образ проявления естественных действований Христовых, соответственно неизъяснимому образу взаимного проникновения естеств во Христе, также (желая показать) необыкновенный чудный и естеству существ неведомый способ Его человеческой жизни, а равно образ взаимного сообщения (свойств), соответственно неизреченному соединению (естеств). Не говорим, что (во Христе) действования раздельны, и что естества действуют отдельно одно от другого; но (утверждаем), что каждое (из них) совокупно с другим, с участием другого совершает свойственное ему. Ибо и то, что свойственно человеку, Иисус Христос совершал не так, как обычно совершает человек, так как Он был не простой человек; равно и свойственное Богу совершал не так, как Бог только, потому что был не просто Бог, но — вместе Бог и человек. Ибо, как в отношении естества мы признаем и соединение, и природное различие, точно также — и в отношении естественных воль и действований [1].
Итак, должно знать, что в отношении к Господу нашему Иисусу Христу иногда мы говорим как о двух естествах, а иногда — как об одном лице, но то и другое возводится (собственно) к одному понятию. Ибо два естества — один Христос, и один Христос — два естества. Посему, все равно, сказать ли: Христос действует по каждому из Своих естеств — или сказать: каждое естество во Христе действует с участием другого. Итак, Божеское естество принимает участие в действиях плоти, потому что, по благоволению Божественной воли, плоти позволялось страдать и совершать то, что ей свойственно, а также потому, что действование плоти несомненно было спасительно, — что свойственно не человеческому действованию, но Божескому. Плоть же принимает участие в действиях Божества Слова, потому что Божеские действования совершались посредством тела, как бы посредством орудия, а также и потому, что Один был Тот, Кто действовал, и так, как свойственно Богу, и вместе так, как свойственно человеку.
Должно еще знать, что святой ум Христов и естественные свои действия совершает, мысля и разумея, что он есть ум Божий, и что ему поклоняется вся тварь, и вместе памятуя Свое пребывание и страдания на земле. В действовании Божества Слова, в Его устроении и управлении всем, ум Христов принимает участие, мысля и разумея, и устраняя не как обычный ум человека, но как ипостасно соединенный с Богом и получивший наименование ума Божия.
Итак, богомужное действование означает
то, что, так как Бог соделался мужем, то есть
вочеловечился, то и человеческое Его
действование было Божественным, то есть
обожествленным, и не лишенным участия в
Божеском Его действовании. Равным образом
и Божеское Его действование не было лишено
участия в человеческом Его действований,
но каждое из обоих действований
созерцалось вместе с другим. Называется же
этот образ (речи)
περιφρασις
, — когда
кто одним словом обнимает два какие-нибудь
понятия. В самом деле, как в раскаленном
мече жжение, сопровождаемое сечением, а
равно и сечение, сопровождаемое жжением, мы
хотя и называем одним (действованием), —
тем не менее утверждаем, что одно
действование — сечение, а другое — жжение,
и первое принадлежит одному, а второе —
другому естеству, а именно: жжение — огню, а
сечение — железу; подобно этому, и называя
богомужное действование Христа единым, мы
разумеем два действования двух Его естеств:
одно действие — Божеское, принадлежащее
Его Божеству, а другое — человеческое,
принадлежащее Его человечеству.
[1] Максим Исповедник, Диалог с Пирром. Лев Великий, письмо XXVIII-oe к Флавиану.